Лунные пираньи весело выпрыгивали из воды, освещая пространство вокруг себя холодным светом. Давным-давно я первым обнаружил этих рыбок и дал им название. Очень хорошее название для тех, кто служит ориентиром всякому, кто плывёт из Шестого в Седьмое сумеречное море.

В Море, где раньше жили лунные алти.

Какое-то время мы плыли рядом с этими чудесными рыбками. Моряки заворожённо смотрели на них и улыбались как дети.

А затем Сумрак начал рассеиваться, рыбки медленно уходить на глубину, пока совсем не исчезли.

И вскоре Франки-Штейн вырвался из тьмы туда, где светило яркое солнце на голубом небе.

— Седьмое Море встречает нас хорошей погодой, — проговорил я, чувствуя, как сжимается сердце.

Я снова здесь. Я снова прошёл этот путь со своей верной командой. Здесь, в этом море, капитан Джонсон стал легендой. Здесь, в этом море, он умер.

Здесь, в этом море, начнётся новая легенда.

* * *

— Капитан, когда мы уже двинемся в путь? — губернатор Смитт подошёл ко мне, едва я слез с мачты на палубу.

Задрав голову, я посмотрел на белоснежные паруса из титанового шёлка. Чтобы поставить на Франки-Штейне новые паруса, потребовалось несколько дней, в течение которых мы дрейфовали в открытом море.

За эти дни мы полностью восстановили корабль.

— Да можно хоть сейчас, — улыбнулся я. — Вот только я видел судно далеко на горизонте, — я махнул рукой в сторону солнца. — Оно шло сюда. Вы не желаете увидеть новые лица впервые за несколько дней?

— Честно говоря, я желаю как можно скорее вернуться домой и озаботиться освобождением сына, — процедил он сквозь зубы. — Мне не хотелось бы впустую рисковать и оттягивать момент истины.

— Вы теряете терпение, мой друг, — констатировал я.

— Мы и так слишком долго идём до Лореляй. А вы предлагаете ещё задержаться, капитан. Я бесконечно вас уважаю и благодарен вам от всего сердца, но…

— Я всё понимаю, — я коснулся его плеча. — Серьёзно. Простой не добавляет терпения, особенно когда на кону жизни близких. Но отведённый вам срок ещё не вышел. Время у нас есть. А подобная встреча, — я указал в ту сторону, где на горизонте уже и обычный человек мог бы рассмотреть силуэт корабля, — может быть полезной для реализации нашего глобального плана. Не забывайте, вам нужно не только вернуть сына, но и счастливо и долго жить после этого.

Нахмурившись, Смитт несколько секунд буравил меня взглядом, а затем кивнул.

— Будь по-вашему, капитан. И… не принимайте близко к сердцу, — он неопределённо развёл руками, а после добавил: — Вы правы, простой без дела заставляет копаться в себе.

Я попросил его скрыться в каюте, чтобы не попадаться на глаза «гостям». Через подзорную трубу я мог разглядеть флаг приближающегося корвета.

Хм, а это соотечественники.

Моя команда была на местах, все знали, что делать и с любопытством смотрели, как рядом с нами останавливается более крупный корабль.

Хех, мои ребята тоже соскучились по новым лицам.

Первым шёл мужчина лет тридцати с волнистыми каштановыми волосами, в красном флотском мундире.

— Приветствую… — заговорил он, а затем нашёл меня взглядом и удивлённо продолжил: — Капитан?

— Свободный капитан Теодор Лаграндж, — кивнул я. — Рад видеть вас на борту своего корабля. Чем обязаны, капитан…

— Капитан Френсис Коул, флот Седьмого Сумеречного Моря, — отчеканил он, напряжённо разглядывая моё лицо и волосы. — Прошу меня простить… Вы недавно прибыли из Шестого?

— Верно. А по нам заметно?

— Кое-что слышал о капитане-алти с необычным цветом глаз и волос, — кивнул он. — Но не знал, что этот капитан совершил переход между морями. Рады приветствовать вас в Седьмом Море. Вам нужна помощь? — спросил он серьёзно, а затем его взгляд уже не в первый раз скользнул по нашим парусам. Даже в собранном виде они выглядели очень красиво, и знающий человек легко угадал бы, из какого они материала.

— Честно говоря, нет, — я изобразил удивление. — Почему вы спрашиваете?

— Потому что ваш корабль долгое время стоит на одном месте. Либо у вас проблемы, либо вы кого-то ждёте, — произнёс он ровным тоном. — Помогать честным морякам решать проблемы — долг флотского капитана. Но кроме того, мой долг бороться с контрабандистами.

Это он так намекает, что просто так кого-то ждать в морской глуши честный капитан не может.

— Бороться с контрабандистами — достойное дело, — кивнул я. — А что до нас, то мы всего лишь меняли паруса. А затем, увидев, что вы идёте к нам, решили вас дождаться.

Он ещё раз взглянул на наши новенькие паруса. Завидует гад! Тоже себе такие хочет.

— Паруса у вас, право слово, бесподобные. Наверное, стоят баснословных денег, — закинул он удочку.

— Наверное. Но для нашей команды — это мелочь, — ответил я гордо. — В наших трюмах полно и титанового шёлка, и лазурной пыли. Со времён капитана Джонсона не было столь удалого капитана, как капитан Лаграндж.

Френсис Коул удивлённо моргнул. Он явно не был готов к столь резкой смене поведения собеседника.

— Когда мы молоды, нам даже небольшая победа кажется великим подвигом, — проговорил он снисходительно.

— За месяц я разгромил два пиратских гнезда, потопил несколько их кораблей, а те, что не потопил, взял абордажем, — надменно хмыкнул я. — Не смотрите на меня так, капитан. Хотите верьте, хотите нет — мне плевать. Нужные люди предупреждены, вам мне ничего доказывать и объяснять не нужно.

— Вы правы, — сдержанно кивнул он.

— Скоро вся Ойкумена будет говорить о моих подвигах и моей удалой команде! — продолжил воодушевлённо нагнетать я. — Хах! Наверное, я уже круче, чем нынешний капитан Лудестии!

— Эй, сопляк, следи за языком, — резко изменился в лице Коул, потеряв всё своё самообладание. — Тебе на твоей лоханке до Вице-Премьера, как до первого моря брасом.

— Да хоть кролем! — хмыкнул я. — Сухопутным крысам, да патрульным лодкам не сравнится со свободным капитаном! Ой, простите, капитан, не хотел вас обидеть. Ничего личного. Просто мои трюмы ломятся от богатств, и здесь, в Седьмом Море я собираюсь их преумножить и превзойти всех других капитанов!

Коул скрипнул зубами, но всё же смог взять себя в руки.

— Вот прям-таки ломятся? — с недоверием спросил он.

— Именно! — радостно воскликнул я и махнул рукой. — Идёмте! Покажу!

Я приподнял крышку люка и, заглянув вниз, Коул изумлённо пробормотал:

— Святая дева под Килем, сколько шёлка…

— А вон в тех бочках лунная пыль! — восторженно выпалил я. — Вот теперь понимаете! Нам нет равных, даже ребята⁈

Я поднял глаза на окружавших нас матросов и офицеров Франки-Штейна.

— А то! — загалдели они.

— Нет лучше и удачливее капитана, чем капитан Лаграндж!

— Сами Сумеречные воды прошептали мне имя «Капитан Лаграндж!» и велели присоединиться к нему! — заломил руки Гарри Разноус.

Нет, ну он, конечно, переигрывает. А остальные ничего так — можем гастрольную труппу создавать. И Джу будет во время выступления на задних лапах ходить.

— Посмотри на это, капитан, — заговорщицки прошептал Берг и положил руку на плечо Коулу, чем сильно напряг флотских бойцов. — Всё нажито честным трудом! Без обмана, честь по чести! Но разве у вас на флоте так дадут разгуляться? Всё придётся отдавать тем, кто выше. Слышите парни! — это он уже к морским пехотинцам обратился. — Быть свободным капитаном и ходить со свободным капитаном — весело и прибыльно! Помяните моё слово!

— Я понял! — встрепенулся Коул, скидывая руку Берга, а затем остановился взглядом на мне. — Рад, что в Виктории появляются такие удачливые капитаны. Рад, что вы боретесь с преступниками и процветаете. И, конечно же, я рад, что вы не нуждаетесь в нашей помощи. А раз так, разрешите откланяться.

— Всего хорошего, капитан, — с кислой улыбкой помахал я.

Ещё переходя по трапу, он жестами отдал команду своим людям.

— Улыбаемся и машем, — процедила Марси. Они с Шоном отыграли хуже всех. В нашем гастрольном театре они будут продавать билеты и мороженое втридорога.

А сейчас Шон занял место на своём посту канонира.

Когда перед пушками корвета начала закручиваться энергия, я врубил щит.

Добыча честного капитана — интересная штука. Всё, что ты нашёл за время плавания — твоё, если никто официально не предъявит на это права и не докажет факт владения. Таким образом, то, что взято с пиратов, по закону у тебя не отберут. Даже если пираты выживут, судебные тяжбы они не устроят, скорее всего.

Ведь, как правило,